Анатолий Королев, писатель, член русского Пен-клуба, для РИА Новости.
История с монументом Веры Мухиной «Рабочий и колхозница» еще при жизни скульптора стала превращаться одновременно и в легенду, и в анекдот. Памятник был создан накануне открытия Всемирной выставки в Париже, не только для украшения советского павильона, но еще и для того, чтобы в том далеком 1937 году создать монументальную рифму с павильоном гитлеровской Германии. Этот существенный и деликатный момент нельзя игнорировать.
Павильоны стояли напротив друг друга, и советская пара должна была усилить эффект германского фасада, украшенного исполинской свастикой, которую держал в когтях могучий орел Третьего рейха. Элементами свастики были увенчаны и руки советской пары. Молот в руке рабочего и серп у колхозницы.
Тогдашняя выставка, по замыслу двух диктатур, должна была продемонстрировать зрителям силу двух самых энергичных идеологий тогдашнего мира. Это хорошо чувствовали архитектор Иофан и сама Мухина, которые вдвоем осуществляли сталинскую идею триумфа.
Что ж, павильоны СССР и Германии произвели самое сильное впечатление на парижан, а монумент Мухиной из тонколистовой стали вообще стал эстетической сенсацией. Бодрость и молодость вызова оценили по высшей шкале. Пожалуй, впервые Западу явился наглядный образ новой идеи организации общества по марксистским канонам, где больше нет частной собственности на средства производства, где во главе государственных интересов стоит пролетариат в союзе с крестьянством.
Еще до закрытия выставки правительство СССР получило негласное предложение от французских властей - продать монумент Парижу. Сталин не согласился. После закрытия выставки композицию разобрали и специальным поездом вернули в Москву. Праздник кончился - начались злоключения.
Сама Мухина мечтала поставить монумент либо на стрелке Москвы-реки (там, где сейчас стоит Петр Великий скульптора Церетели), либо на смотровой площадке Ленинских гор, откуда открывается потрясающий вид на столицу, и где ее работа была бы отлично видна.
У Москвы был шанс приобрести энергичный визуальный посыл, равный статуе Свободы у входа в гавань Нью-Йорка или фигуре Христа над Рио-де -Жанейро. Но идеологические соображения перевесили.
Статую поставили на окраине Москвы, у входа на выставку достижений народного хозяйства. Но как! Строго рассчитанный постамент высотой в 30 с лишним метров обрезали, и опустили шедевр на низкое основание, разом лишив монумент задуманного масштаба.
На этом злоключения не кончились. Вскоре главным входом на выставку стал боковой ход, и скульптуре пришлось стоять в стороне, между автостоянкой, автострадой и тылами выставки.
Мухина пыталась протестовать - все напрасно.
Постепенно окраина столицы победила вдохновение. Монумент проржавел. Дух опустился. Памятник облюбовали бомжи. Вытянутый бассейн, созданный для отражения скульптуры в прозрачной воде и усиления эффекта, высох и был забросан мусором и бутылками. Дверь в блок вентиляции была взломана - там справляли нужду.
Помню, что, переехав в Москву из провинции в далеком 1980 году, и оказавшись у легендарного памятника, я невольно вздрогнул. Именно тут я впервые в жизни подумал: вот те на, а ведь советской власти конец. Ведь если, не дай бог, у статуи Свободы на Лонг-Айленде когда-нибудь отвалится факел, и никто ее не поправит, можно будет смело сказать: «Америке финиш».
После смерти Мухиной постепенно все ее монументальное наследие пришло в упадок: исчезла группа «Требуем мир» (она стояла в сквере на ВДНХ); скульптурные группы, созданные для украшения Москворецкого моста, разбросаны где попало; был разобран шедевр «Рабочий и колхозница», а совсем недавно снят памятник Горькому у Белорусского вокзала, и непонятно, будет ли он возвращен на законное место после реконструкции привокзальной площади.
Сегодняшнее возвращение монумента на высоту 30 метров, наконец, продемонстрирует всем нам истинный
замысел скульптора.
С другой стороны невозможно отмахнуться от печального размышления о том, что от советского пролетариата, и тем более от крестьянства в России остались только рожки да ножки. Крестьянство первым пало жертвой грандиозной утопии. Посему данный памятник возвеличивает всего лишь наше прошлое, прошлое, взвинченное идеологией. Монумент Мухиной и сталинский мраморный город ВДНХ стояли в одном ряду с патетикой фашисткой Германии, где фюрер поручил Шпееру проектировать город будущей красоты. Вольно или невольно монумент Мухиной озаряет руины утопии блеском стального солнца.
Праздник отдает горечью.
Недавняя идея отреставрировать черно-белые фильмы и придать эпопее про Штирлица живые цвета - из той же серии патетических жестов славословия прошлому.
А вот совсем свежий пример – телевизионная сага про Мессинга, которая по вольности обращения с фактами побила все рекорды; по сути, перед нами новые «Кубанские казаки». Например, сцена встречи экстрасенса с колхозниками в 1956 году, в праздничном клубе, где бравые крестьяне сидят с курами на руках и мычат коровы за кадром. Ложь! После-сталинская деревня была трагическим кладбищем. Когда моя мать из города привезла бабушке вермишель, все дивились диковине – что за вермишель такая? Хрущев закрутил гайки в деревне до полного вымирания.
Поэтому памятник Утопии никак не вписывается в логику только эстетического жеста. Поверженный символ на пьедестале победы смотрится анахронизмом.
Хотя, что говорить – работа Веры Мухиной гениальна.
И последнее.
Музей Мухиной есть в Риге, где она родилась.
Музей Мухиной есть в Феодосии в Крыму.
Музей Мухиной есть даже в Риме!
Угадайте, где его нет?
Правильно - в Москве
Мнение автора может не совпадать с позицией редакции
