Илья Крамник, военный обозреватель РИА Новости.
Государственная дума РФ окончательно одобрила законопроект о ратификации договора СНВ-3. 26 января свое решение вынесет Совет Федерации, и новый договор станет реальностью.
Путь договора к принятию и ратификации был непростым. Судя по всему, не самой простой окажется и его жизнь.
Договор, подписанный 8 апреля 2010 года в Праге, заменяет подписанный в 1991 году СССР и США договор о СНВ-1 (его срок действия истек в декабре 2009 года спустя 15 лет после вступления договора в силу), так и подписанное в 2002 году соглашение РФ и США об ограничении стратегических наступательных потенциалов. Договор получил обозначение СНВ-3 - его предшественник, подписанный в 1993 году договор СНВ-2, так и не был ратифицирован Россией.
СНВ-3 ограничивает ядерные потенциалы сторон цифрой в 1550 боевых зарядов. Число развернутых носителей - пусковых установок межконтинентальных баллистических ракет, баллистических ракет подводных лодок и тяжелых бомбардировщиков ограничивается цифрой 700 для каждой из сторон. Суммарное число носителей, включая и неразвернутые, ограничивается 800.
В целом договор оценивается как равноправный. С одной стороны, он позволяет США развивать систему ПРО, с другой - его положения позволяют России развивать свои ядерные силы таким образом, что система ПРО не представляет для них угрозы - как в текущем виде, так и в обозримой перспективе.
Выгодно всем
К основным моментам, которые можно считать положительными для России, относятся следующие:
В отличие от СНВ-1, в новом договоре отсутствуют ограничения на районы боевого дежурства подвижных грунтовых ракетных комплексов (типа «Тополь», «Тополь-М», «Ярс»). Ракетные базы мобильных комплексов не ограничены по площади и по числу включенных в состав базы районов базирования и развертывания.
Договор вводит жесткое ограничение возвратного потенциала при серьезном сокращении потолка носителей, что в значительной мере нивелирует разницу в возможностях США и России по поддержанию своего ядерного потенциала. Особо нужно отметить то, что под ограничения попадают, в том числе, и баллистические ракеты с неядерными головными частями.
Стороны свободны в определении структуры ядерной триады и могут развертывать новые типы ракет и других носителей, уведомляя друг друга.
В договоре отсутствуют ограничения на развертывание ракет наземного базирования с разделяющимися головными частями индивидуального наведения (РГЧ ИН). Это означает, что Россия сохраняет группировку тяжелых носителей типов РС-20 и РС-18, а также может разрабатывать новые ракеты с РГЧ ИН.
Договор запрещает базирование СНВ вне национальных территорий сторон. Это гарантирует мир от повторения инцидентов наподобие Карибского кризиса, и в значительной мере облегчает контроль за стратегическими вооружениями друг друга.
В пользу США можно засчитать отсутствие в договоре ограничений на развертывание систем ПРО, крылатых ракет морского базирования, а также правила зачета зарядов за тяжелыми бомбардировщиками. В соответствии с положениями СНВ-3, за каждым бомбардировщиком теперь числится один заряд при том, что фактическое число зарядов которые может нести бомбардировщик, составляет в зависимости от типа от 12 до 24 ракет. Таким образом, реальное общее число боевых зарядов для каждой из сторон будет составлять примерно 2100 для России, и около 2400 для США, располагающих несколько большим числом тяжелых машин. При этом разрыв будет сокращаться по мере вывода американских бомбардировщиков B-1B из состава ядерных сил и их переоборудования под неядерные вооружения, исключающего применение с них ядерного оружия без длительного обратного переоборудования.
Недовольные согласны друг с другом
При всем видимом «равноправии» договор подвергается ожесточенной критике как в России, так и в США. При этом аргументы критиков на удивление схожи - и в США и в России «ультрапатриотические» круги высказывают опасения по поводу того, что договор СНВ-3 содержит слишком много уступок в адрес другой стороны.
При этом критики договора с американской стороны прежде всего обеспокоены судьбой системы ПРО, которая, как они считают, находится под угрозой из-за увязывания в преамбуле договора «оборонительных и наступательных вооружений». С российской же стороны основные претензии заключаются как раз к отсутствию юридически обязывающих положений, которые ограничивали бы развитие систем ПРО.
Критикуется также отсутствие ограничений на численность крылатых ракет морского базирования и правила зачета боеприпасов тяжелых бомбардировщиков.
В итоге обе стороны обставили ратификацию договора соответствующими оговорками. Американский сенат принял резолюцию, отдельно оговорившую отсутствие ограничений на развертывание системы противоракетной обороны. В свою очередь российская сторона дополнительно акцентировала внимание на праве России выйти из договора в случае угрозы нарушения сложившегося ракетно-ядерного баланса между Россией и США.
Фактически же договор вступает в силу в том виде, в котором он был подписан двумя президентами в Праге. При всех оговорках это значительный шаг вперед, означающий самое реальное улучшение отношений между Россией и США за последние 3 года.
Остается надеяться, что возможная смена администрации в Белом доме через два года не отбросит эти отношения в прошлое: гонка вооружений - это последнее что сегодня нужно обеим странам.
Мнение автора может не совпадать с позицией редакции
