Ну вот, закончился Венецианский фестиваль, на результаты которого так надеялись российские киноманы. Не зря надеялись – наш фильм «Овсянки» вернулся с тремя призами и множеством приглашений на международные фестивали. Председатель венецианского жюри Квентин Тарантино, как говорят, десять минут стоя аплодировал «Овсянкам», а потом еще отдельно благодарил режиссера за отличное кино. Скоро и у нас появится такая возможность – фильм стартует в прокате осенью, причем одновременно в России и Европе.
Хорошо же? Очень хорошо, хотя теоретически могло быть еще лучше. Во-первых, кроме «Овсянок» в Венеции показали, уже вне конкурса, еще три наших ленты. «Бриллианты» Рустама Хамдамова, «Слабый Рот Фронт» Виктора Алимпиева и «Вдохновение» Галины Мызниковой и Сергея Проворова. Просто показали, без десятиминутных оваций, хотя, к примеру, фильм Хамдамова (с Ренатой Литвиновой и примой Мариинки Дианой Вишневой в главных ролях) их вполне достоин. Во-вторых, от самих «Овсянок» эксперты (конечно, российские) ждали большего, то есть сразу «Золотого льва». Но главная награда досталась Софии Копполе за камерный фильм «Где-то», в Россию же отправился приз за операторскую работу, призы федерации кинокритиков и экуменического жюри.
Чем тронула международное жюри эта, как обозначено на афишах, «эротическая драма» режиссера Алексея Федорченко?
Фильм нечеловечески, почти бесстыдно красив – что, собственно, и имели в виду судьи, вручив награду Михаилу Кричману.
Оператору, снявшему, среди прочего фильм Андрея Звягинцева «Возвращение», который был отмечен когда-то в Венеции сразу двумя «Золотыми львами». Сам Федорченко тоже не новый человек на больших фестивалях. Пять лет назад его mockunentary «Первые на Луне» венецианское жюри наградило призом за лучший документальный фильм. Тогда еще многие наши СМИ посмеялись над европейцами: «Вот, мол, чудаки. Поверили, что русские космонавты еще в довоенное время успели побывать на Луне!». Естественно, здравый смысл подсказал венецианским судьям, что это талантливо снятая постановка, а не настоящие хроники, и дали приз, чтобы напомнить: граница между реальностью и вымыслом всегда очень условна.
Балансирование на грани выдумки и правды, добронамеренное мистифицирование очевидны и в «Овсянках». Ее герои, двое немолодых мужчин – потомки давно ассимилировавшегося северного народа меря. Мерянская кровь растворились среди славянских и тюркских кровей столетия назад, но вдруг пробуждается в тихих людях, живущих вблизи рек с магическими именами: Вохтома – Вига – Унжа – Вая – Шуя – Согожа – Лежа. Меряне Мирон и Аист отправляются в путешествие по своей древней земле (из Костромской области в Ивановскую), чтобы похоронить жену одного из них – Татьяну Овсянкину – по своему обычаю. То есть сжечь на костре из топорищ, черенков от лопат и шашлычного угля. Вместе с мужчинами в катафалке едут две птички-овсянки, которые, судя по их поведению, рискуют угодить в погребальный огонь, но в итоге выполняют еще более важное задание диких мерянских божеств.
Европейцы, конечно, не разбирались, кто там на экране – нацменьшинства или «титульная» народность.
Меряне в «Овсянках» не носят красивых финно-угорских костюмов, а ходят как все, то есть в сереньком – на их фоне даже поздняя русская осень становится выразительнее.
Но камера Михаила Кричмана предлагает воспринимать этих блеклых людей – бесконечно «наших» людей – как часть пейзажа. Как болотные коряги или сырую павшую листву. Или как сереньких овсянок, слишком похожих на воробьев, чтобы обращать на них какое-то дополнительное внимание. И под таким углом зрения, картинка обретает удивительную гармоничность, кажущаяся сирость российской глубинки чарует естественностью природной жизни.
Загадочная «russky dusha» на фоне загадочно-красивой русской природы – вот что увидели европейцы в фильме «Тихие души» (международное название «Овсянок»). Собственно то, что они всегда видят в нашем фестивальном кино.
Простейшие архетипы, базовые культурные категории, размышления на библейские сюжеты, язычество, жизнь-смерть, любовь, Тарковский – вот на каком языке нашему кино нужно говорить с Европой. Такие фильмы получали и будут получать фестивальные призы. Вспомним Звягинцева. Вспомним «Как я провел этим летом» Алексея Попогребского, получившего в Берлине двух «Сербряных медведей» (один из которых – снова оператору). Вспомним фильм «Все умрут, а я останусь» Валерии Гай Германики, отмеченный «Золотой камерой» в Каннах.
Что говорит успех «Овсянок» в Венеции о состоянии нашего кино? Я слышу, будто кто-то заговорил о возрождении российского кинематографа, о начале его трудного, но неизбежного оздоровления. Что на это ответить. Хорошо бы, если так.
На самом деле, мы уже почти привыкли к единичным фестивальным успехам, но всех вместе взятых «львов» и «медведей» недостаточно для того, чтобы вытащить индустрию из болота.
Мы же говорим об индустрии, верно? О полных зрительных залах, об окупаемости отечественных картин, о доверии зрителя национальному кино, о щедрых налоговых отчислениях, наконец.
У каждого отечественного кинокритика есть такая старая патефонная пластинка, хит последних десятилетий, называется «Почему Российское Кино в Яме?». Всем нам время от времени приходится заводить эту пластинку и повторять одни и те же до боли знакомые слова. О фестивальном кино, которое никто не смотрит дома. Так было со Звягинцевым, так было с Попогребским, так же будет и с «Овсянками» - ограниченный прокат и точка. О грандиозной убыточности коммерческих фильмов: ни «Стиляги», ни «Обитаемый остров», ни многомиллионные «Утомленные солнцем-2» не окупились. Прибыльным становится только то, что активно продвигают, читай – показывают ролики на центральных каналах. И даже это не гарантирует хороших сборов.
Зрители так устали от некачественного российского продукта, что лучше пойдут смотреть на голливудских звезд, чем на наших.
О порочной системе госфинансирования: Федорченко на свой фильм не получил ни копейки государственных денег, хотя несколько раз подавал заявку. Об отсутствии системы проката некоммерческого кино и вообще плохом развитии сети кинотеатров за пределами крупных городов. И так далее, и так далее, до бесконечности.
То, что наши режиссеры, сценаристы, операторы могут сделать хорошее кино – факт, никто не станет с этим спорить. Но для того, чтобы поднять индустрию на приличный уровень, этого мало. Нам нужны прежде всего развлекательные, жанровые фильмы, и как раз с ними у нас просто караул. Комедии не смешные, боевики не зрелищные, мелодрамы фальшивые, детских фильмов просто не существует. Только режиссеры арт-кино с горем пополам делают неплохие картины. Но всех же не накормишь высоким искусством.
Что касается «Овсянок», то этот фильм рассчитан на большее количество зрителей, чем его посмотрят. Наша система кинопоказа просто не даст венецианскому лауреату отпраздновать победу на родине. Да и сами зрители, утомленные слабым российским кино, не бросятся вырывать друг у друга билеты на сеанс «Овсянок». И это, конечно, было бы очень печально, если бы мы не успели к такой ситуации давно привыкнуть.
Мнение автора может не совпадать с позицией редакции
