Смотреть видеоинтервью Константина Михайлова и Александра Архангельского>>
Москва во многих отношениях модельный город. И в хорошем, и в плохом смысле она оказывается на полшага впереди всей остальной страны. И в архитектурном смысле тоже. Например, в 90-е годы в разрушении культурно-исторического наследия Москва прошла тот путь, который Санкт-Петербург начинает проходить только сейчас. Именно поэтому в Москве давно уже возникло общественное движение в защиту архитектуры и исторического наследия. Множество маленьких разрозненных групп в какой-то момент начали объединяться. О том, как это происходило и для чего, рассказал координатор движения «Архнадзор» Константин Михайлов. Беседовал Александр Архангельский.
- Константин, расскажите, что такое «Архнадзор», когда возник, зачем и какие цели перед собой ставит?
- Очень просто. «Архнадзор» – коалиция общественных организаций и общественных деятелей. Ее задача - защита культурного наследия в Москве.
- Прежде всего, архитектурного?
- Прежде всего, архитектурного, но не обязательно - еще и исторического, мемориального, ландшафтного - всего того, что называется культурным наследием и им является. Организационное собрание у нас прошло 7 февраля. В движение уже вошли такие достаточно известные организации, как «Москва, которой нет» и «Московское общество охраны архитектурного наследия», несколько проектов: «Соварх», «Архи.ру», «Против лома». В общем, мы стремились собрать все лучшие силы, какие есть в городе.
И процесс объединения не остановился. Мы сейчас устанавливаем связи с другими организациями, например, с Московским городским отделением общества охраны памятников, налаживаем отношениям с нашими единомышленниками в других городах.
Цели у нас обширные: не только защита, не только вытаскивание памятников из-под бульдозера, но и пропаганда этих ценностей: внедрение в умы сограждан понимания того, что это нужно сохранять и охранять, выявление памятников, содействие тому, чтобы их ставили на государственную охрану, подача заявок в Комитет по культурному наследию Москвы, изучение истории московских памятников. Это деятельность по широкому кругу вопросов, связанных с нашим архитектурным наследием. По всем проблемам мы стремимся добиться какого-то продвижения.
- Хорошо. Что вы уже сделали?
- Во-первых, несомненно, что за эти 2-3 месяца нашего существования нам удалось «возбудить» общественную атмосферу. Заметно возросло внимание СМИ и общества к этим проблемам, возросло количество наших волонтеров, люди обращаются, звонят и присылают письма.
- Недавно был случай с домом на Садовнической набережной. Можете коротко напомнить, что это за сюжет?
- На Садовнической набережной был замечательный квартал исторических домов во владении купеческого рода Бахрушина. Этот участок застраивали начиная с 70-х годов XIX века и заканчивая началом XX века. Дома эти не имели статуса памятников архитектуры, поэтому .не охранялись ничем, кроме своего облика. Но этот облик не послужил им, к сожалению, надежной обороной. Как только возник удобный предлог и по соседству рухнуло здание, тут же весь огромный квартал за 300-400 метров от обрушения был со страшной скоростью сметен бульдозерами.
- И вы это пикетировали?
- Мы это пикетировали, пытались останавить незаконное разрушение путем проверки документов, вызовов нарядов милиции. Нам удавалось этот процесс затормозить на какое-то время. Мы получали акты на руки, в копиях ордеров на снос были указаны не те адреса, которые сносились, но машина уже работала, к сожалению.
- Вот как раз об этом я хочу поговорить. Не безнадежно ли ваше дело? Не опоздали ли мы исторически? Не запущен ли такой маховик уничтожения исторического, прежде всего, архитектурного и не только, наследия в Москве, что его можно, конечно, притормаживать, но это будет происходить независимо от того есть Архнадзор, нет Архнадзора? Оъединяются силы, защищающие историческую Москву? Нет ли почвы для тотального пессимизма?
- Я считаю, что нет. Исторически, конечно, можно сказать, что опоздали.
Гораздо лучше это было бы создавать где-то в 1925 году. С учетом того, что в 1934 году весь тогдашний, условно говоря, Архнадзор посадили и
сослали. Такова была, наверное, судьба каждого, кто осмелился этому молоху противостоять. Но все равно это не безнадежно. И все равно это нужно. Потому что я считаю, что каждый исторический объект, памятник, вырванный из пасти этого молоха, вырванный из той мясорубки, сохраненный для потомков – это все равно успех, это заслуга. Этими успехами гордятся наши предшественники 60-х-70-х годов - им удавалось спасать ценные памятники. И что-то удается и нам. На самом деле, все не так безнадежно.
- Если я понимаю правильно вашу задачу (не Вашу лично, а движения), то вы создаете некую общественную ауру вокруг памятников, выявленных или выявляемых, и за счет этого привлекаете общественное внимание к этому объекту и надеетесь на то, что сила общественного внимания окажется сильнее, мощнее, нежели маховик бюрократических решений?
- Не только сила общественного внимания - есть еще и правоохранительные органы. Мы не только с общественным мнением работаем, мы еще работаем с прокуратурой, так как одними праздниками и протестами обойдешься. Праздники нужны, чтобы как можно больше людей вовлекалось в эту культурную атмосферу, понимало значение, быть может, внешне непритязательных и неизвестных домов. И в тоже время мы сотрудничаем с прокуратурой, например, в отношении случая на Большой Никитской улице в усадьбе Глебовых-Стрешневых-Шаховских. Там, под предлогом развития театра музыкального «Геликон» был снесен корпус XVIII
века со сводами, который входил в состав памятника и отдельной строкой был записан в его паспорте еще в 1990-е годы. И его под видом приспособления сносли подчистую. И теперь на месте вырытого котлована будет построено здание музыкального театра, и все это называется, причем официально, «реставрацией». С нашей точки зрения, это форменное безобразие, которым должны заниматься именно правоохранительные органы.
- В любой столице мира, где застройка достаточно плотная, под новые театры, под новые объекты культуры что-то сносят. Вот идет строительство - а где строительство, там и реконструкция; а где реконструкция - там, частично, и снос. Разве не так?
- Я не знаю, как это происходит в «любой столице мира». Я все-таки читаю, прежде всего, закон своей столицы, где мы с вами живем, и там черным по белому написано, что на памятниках истории и культуры запрещена реконструкция, запрещен снос, запрещено новое капитальное строительство.
- Но Вы помните, что сказал главный архитектор города Москва после того, как на Садовнической набережной сначала рухнул одни дом, а потом были снесены стены других? Он сказал, что иногда приходится выбирать между безопасностью граждан и сохранением исторического наследия. И в этом споре безопасность однозначно важнее. Поэтому московские власти проведут ревизию всех памятников, которые поставлены на историческую охрану, с точки зрения их безопасности. Безопасность будет доводом более высоким, нежели историческое наследие.
- Совершенно ложная посылка, на мой взгляд. Если снова возвращаться к Садовнической набережной, то здания эти были опасны для граждан не потому, что им было 100 лет. Здания были опасны потому, что
городская власть, владея ими, довела их до такого состояния, в котором они не охранялись, были открыты всем ветрам, превращались в криминальный притон, постепенно разваливались и так далее. Здания ли в этом виноваты? Надо было навести там порядок, тогда никаких жалоб жильцов бы не было. Тем более, что те здания, которые сносили, отнюдь не рушились.
- Хорошо. Но возвращаюсь к прежнему вопросу: можно ли Москву, как исторический город, еще сохранить? Или мы уже на той стадии, когда нужно сохранять отдельные объекты, музифицировать их, выстраивать вокруг них некую защитную оболочку и внутри этой оболочки прятаться от надвигающегося антиисторического города?
- Когда мы недавно презентовали отчет МАПСа «Точка невозврата»…
- Это что такое?
- Московское общество охраны архитектурного наследия. Оно выпустило на днях очень солидный аналитический документ о том, что происходит в Москве и Петербурге, и по России в целом. Он называется «Точка невозврата - 2». И вот там даже между нами, членами одного общества, возникла дискуссия: можно ли считать Москву историческим городом или уже нельзя? Я думаю, точка невозврата у каждого поколения своя. Думаю, что люди 30-х годов, когда на их глазах рушили Сухареву башню и Красные ворота, Симонов монастырь и другие 20-30 московских шедевров мирового класса, могли посчитать, что все, привет, остались только обломки. Наверное, то же переживали люди в 60-е годы, когда видели строящийся в Кремле Дворец съездов или прокладывание через арбатские переулки того, что называлось Калининским проспектом. Но вырастает новое поколение. У него свой образ Москвы – некий органичный сплав многих веков. И я считаю, что для нашего поколения 40-летних точка эта еще не пройдена. Москва сохраняет еще какие-то значительные фрагменты исторической ткани. Конечно, этот «ковер волшебный», наброшенный на 7 холмов, во многих местах уже прорезан, где-то прожжен… Но в целом этот «ковер» еще виден. Вот если продолжать в том же духе, что и последние 15 лет, то еще лет через 5-10 ощущение этого «волшебного ковра» исчезнет.
Еще есть какие-то последние остатки этих ландшафтов. Это Ивановская горка, например, Замоскворечье, фрагментарно даже арбатские переулки. Их все меньше и меньше этих остатков, они тают. Вот почему возникла с такой остротой вопрос о Садовнической набережной? С точки зрения властей , это обычный исторический квартал XIX века, каких много. Их еще 200, наверное, таких. Но сегодня этого нет, завтра – следующий, послезавтра – еще один. И так все постепенно растворится незаметно. Это называется переход от количества к качеству. Поэтому их охраной надо заниматься. На днях, кстати, правительство Москвы приняло важное распоряжение о воссоздании храма Преображения на Преображенской площади – одной из жертв хрущевской эпохи. И сразу вспомнились проекты и разговоры городской власти начала 90-х, что мы будем воссоздавать исторический облик Москвы, в том числе восстанавливая знаковые, снесенные при коммунистах шедевры.
- И это возможно?
- К сожалению, храм Преображения в списке воссоздаваемого всего пятый за 20 лет с начала 90-х годов. Но многое еще возможно. Многие места погибших храмов уже застроены или там планируется новое строительство. А некоторые – еще пусты.
- Я желаю Вам успеха, потому что это будет не только Ваш успех, но и успех горожан.
- Безусловно.
- И, в конечном счете, Вы правы – у каждого поколения своя точка невозврата. Наша еще не пройдена. Давайте не будем перекладывать на потомков то, что можем сделать мы.
