На должность уполномоченного при президенте РФ по правам ребенка Павел Астахов был назначен в январе этого года. Он ведет активную работу по защите прав детей, знает обо всех несчастьях и происшествиях с российскими детьми, участвует в телевизионных проектах, успевает преподавать в университете, и находит время для спорта. О своей деятельности детский омбудсмен рассказал корреспонденту РИА Новости Ирине Горюновой.
- Павел Алексеевич, с чего начинается и как строится день уполномоченного по правам ребенка?
- День мой строится очень просто, как правило, либо здесь в восемь утра (на Ильинке), либо у меня еще есть один офис, я туда заезжаю для того, чтобы скоординировать намеченные на день планы, подтвердить встречи и совещания. В восемь тридцать у меня, как правило, первая встреча.
- Вы проводите личные приемы?
- У меня есть советники, которые два раза в неделю, а иногда и чаще принимают людей. Было много разных ситуаций, когда люди прибегают с детьми, прячутся, с билетом в один конец приезжают. Все обращения граждан до меня доходят.
Я называю работу с обращениями самой простой, отвечать на обращения и помогать людям в конкретных ситуациях - самая простая часть нашей работы. Мы должны выстроить систему взаимодействий, профилактики, сопровождения, защиты детей – это мы должны решать, а не просто отвечать на письма граждан. Если мы систему не отладим, обращений будет больше и больше.
- В качестве уполномоченного много российских регионов посетили?
- За десять месяцев своей работы проехал почти сорок регионов и сейчас до конца года должен посетить еще девять. Я выезжаю не один, со мной бригада детского спецназа – четыре человека. Это специалисты по документарным проверкам, они приходят, смотрят личные дела, все, что касается статуса учреждений и юридического статуса ребенка, алиментных обязательств и так далее. Все проверяют. Поэтому, когда проводим финальные совещания, я говорю, что не так, то вижу, как открываются рты у чиновников из регионов, они не понимают, как за два или три дня можно было все просмотреть и дать рекомендации.
- Куда намечена очередная проездка?
- В понедельник я улетаю в Мурманск, потом Карелия, Санкт-Петербург.
- Вы много дел берете под личный контроль, как удается все отслеживать?
- Во-первых, есть аппарат, который не дает мне забыть, но и я им напоминаю. Еженедельные совещания и нужны для того, что еще раз вспомнить все дела, которые у нас есть и потребовать отчета с исполнителей. Любое дело, которое проходило не только в средствах массовой информации, но и есть масса других вопросов, я все держу на контроле. Если есть уполномоченный в регионе, то, как правило, я привлекаю его, чтобы он на месте разбирался. Если нет, то либо посылаю своего специалиста, либо выезжаю сам.
- Сколько сейчас случаев о нарушении прав детей на личном контроле?
- Сейчас около трех десятков. Правда, за последнюю неделю многое разрешилось.
Когда мы берем дело на контроль, то мы поднимаем на уши всех, кто к этому делу имеет отношение, либо могут повлиять на положительный исход дела. Это прокуратура, Роспотребнадзор, милиция, губернаторы. Если есть необходимость, выше на уровень поднимаемся.
- Какие это случаи?
- Из громких дел - в Свердловской области дело Шалягиной Марины, у которой дети якобы живут в машине. Дело Боголюбского монастыря. Ситуация с ураганом в Ленинградской области, там до сих пор не оказана помощь и я уже президенту направил доклад. Это как раз та ситуация, когда губернатор не правильно отреагировал на вопросы, которые я ставил, долго не хотел мириться с тем, что уполномоченный запрашивает какую-то информацию.
Мы любую ситуацию докатываем. У меня хорошая адвокатская закалка. У меня были дела, которые я вел по три-четыре года и добивался решения в пользу моего клиента, если знал, что он прав. Эта ситуация с многодетной женщиной в Москве, которую выселили по решению суда. Это ситуация в Нефтеюганске, где женщину, бывший муж выселил с детьми из квартиры. У меня до сих пор на контроле ситуация с ижевским интернатом. Интернат расформировали, теперь другая задача, чтобы там не построили торговый центр. Я сказал, не Дай бог, вы снесете этот интернат и построите торговый комплекс. А ведь это центр Ижевска, три гектара земли, своя котельная, склады...
- В понедельник будет оглашен приговор по делу супругов Агеевых, отслеживаете?
- У меня сложное отношение к случившемуся в семье Агеевых. Хотя дело без меня начиналось, но сейчас находится на контроле. Восстановить события сложно, доказать вину или не виновность - задача защиты, у суда – вынести справедливый приговор. В этой истории можно говорить о том было или не было, а можно говорить о сегодняшней ситуации. Я был у Глеба и Полины меньше месяца назад. Дети выросли, совершенно изменились. Привязанность, которую демонстрируют дети к родителям, впечатляет. Было или не было установит суд, но сейчас дети хотят к родителям.
- Павел Алексеевич, что делать с теми случаями, когда родители, прожив с усыновленным ребенком несколько лет, вдруг от него отказываются?
- Почему отказываются и возвращают? Да, потому что не было рядом профессионала, который бы сказал, да у вас всего-навсего усталость накопилась и ребенок у вас замученный учебой. Родители не знают куда обратиться, если возникла сложная ситуация. Здесь дети и родители сами жертвы своей неграмотности, невежества, незнания, неинформированности, поэтому им надо помогать.
У нас сегодня около 30% отмены усыновлений. Но там, где есть школы приемных семей, где хотя бы раз в неделю собираются и обучают потенциальных родителей, там идет жесткий отсев. Если такая "школа приемной семьи" существует, та же статистика - 30% родителей отсеиваются на стадии подбора кандидатов. Мы не допустили их к усыновлению, и тем самым спасли детей, которые в 30% случаев будут возвращены. Дальше, когда передали ребенка в приемную семью, должна быть служба сопровождения семьи. Это задача, которая должна решаться муниципальными городскими центрами семейной помощи.
- Какими будут основные темы доклада президенту России по итогам года?
- Положение детей сирот оставшихся без попечения родителей, насилие в отношении детей, прежде всего тех, которые находятся в семьях, там оно у нас процветает. Также положение детей-инвалидов, вопросы усыновления, в том числе, международного. Надо говорить о самых незащищенных детях – сиротах, подвергшихся насилию, инвалидах, которые не могут сами себя обеспечивать.
- К вопросу международного усыновления, как продвигается подписание договора между Россией и Францией?
- У нас была надежда, что в этом году удастся продвинуться. Французская сторона за то, чтобы появилось межправительственное соглашение о помощи по гражданскими и семейным делам, но им потребуется одобрение Еврокомиссии, а оно займет примерно год. Важно отметить, что инициаторами были французы. Второе, не только нас волнуют наши дети, родители, которых считают, что они обижены французским правосудием. Мне в министерстве юстиций передали список из 44 дел, которые волнуют французскую сторону и есть дети, которых удерживают в России.
- Став уполномоченным по правам ребенка, вы не оставили свою работу на телевидении…
- Да, я продолжаю сниматься, но только по выходным дням. Телевизионную деятельность, мне разрешили оставить, потому что это часть правового просвещения, необходимая нашим гражданам.
- А преподавательскую деятельность продолжаете вести?
- Я профессор кафедры теории государственного права Московского университета МВД и заведующий кафедрой в Российского государственного социального университета, в котором я продолжаю преподавать и принимать зачеты и экзамены. Плюс вузы, которые просят выступить.
- На светские мероприятия вас приглашают?
- Говорю честно, на светских мероприятиях я не был последние года два, не смотря на то, что постоянно нахожу свое имя в списке приглашенных на гламурные мероприятия. Последнее - благотворительный ужин с Деми Мур и Эштоном Катчером, я согласился пойти только потому, что они обещали направить деньги в детский фонд, и они направили. Но есть мероприятия, которые обязательно надо посетить, например, День милиции прошел, надо поехать поздравить коллег.
- Спорту есть место в вашем графике?
- Спортзал – обязательно. Надо держать себя в форме - дети же смотрят. Спрашивают: "дядя уполномоченный, можешь отжаться сто раз от пола?", я говорю, могу.
