Ольга Галахова, театральный критик, главный редактор газеты "Дом актера" – специально для РИА Новости.
Британский хореограф Мэтью Боурн, награжденный самыми престижными премиями и у себя на родине, и в США, вошел в число любимчиков нашего Чеховского фестиваля. Четвертый раз он и коллектив "New Adventures", им созданный, привозит в Москву свои балеты. В 2011 году раз это "Золушка".
Спектакль этот – 1997 года, то есть мы смотрим балет спустя четырнадцать лет после его создания. С одной стороны, Боурн – твердая валюта фестиваля, обеспечивающая аншлаги, с другой, – есть что-то в таком отборе лишенное риска. Когда делается ставка на спектакль столь давний, впору задаться вопросом о стратегии первого театрального форума страны. Радость встречи со спектаклем, обкатанным на протяжении многих лет, несет какой-то привкус провинциальности. По сути, в рамках фестиваля проходят коммерческие гастроли "New Adventures": 12 дней отданы этой труппе, и в Театре им. Моссовета пять из этих дней спектакли будут играться дважды.
Невольно стирается грань между фестивалем, открывающим новое в мировой театральной культуре, и фестивалем как прокатной площадкой для успешных авторитетов. Это дело выбора устроителей. Залы полны, билеты проданы, привезенное искусство востребовано. Однако мы помним, как когда-то чеховский фестиваль открывал имена и театральные культуры, как фестиваль рисковал, как фестиваль восполнял то, чего недоставало на российской сцене.
Театральный гид: Золушка цвета хаки и балетные "Откровения">>
Безусловно, был свой резон показать в Москве именно "Золушку", поставленную Боурном на музыку Сергея Прокофьева и перенесенную в Лондон военных сороковых. С одной стороны, музыка нашего гения, с другой, – история, вырванная из плена классического либретто по Шарлю Перро, пронизанная британскими контекстом.
Режиссер перенес время действия в годы Второй мировой войны по нескольким причинам. Композитор писал музыку к этому балету всю войну. Мэтью Борн в одном из своих интервью напоминает, что премьера в Большом театре состоялась в 1946, а в Лондоне – в 1948. Почему, задается вопросом хореограф, в столь мрачное время, сюжет о Золушке так манил художников? "Я стал копаться в самой истории "Золушки" … в военном времени любовь могла быть найдена и внезапно потеряна, мир танцевал, как будто завтра не будет". В завершение всего бабушка и дедушка Мэтью рассказывали своему внуку о том, как бомбили Лондон. Место действия второго акта балета хореограф обозначил исторически и географически конкретно: легендарное кабаре "Кафе де Пари" в районе Сохо, в которое 8 марта 1941 году попала бомба, убившая или ранившая 100 танцующих пар.
Это состояние – смеяться и танцевать во время войны, – точно подмечено Мэтью Борном. Солдатам на фронтах, населению в тылу в тогдашнем СССР тоже остро требовалась комедия, спектакли и кино о любви с песнями и танцами. Люди не хотели в войну думать о войне.
Мэтью Боурн подробно объясняет свои источники вдохновения: он с детства обожал кинематограф, в своей страсти был последователен и собирал автографы, есть даже автограф Чарли Чаплина и короткая переписка с ним. При создании "Золушки" вспоминал фильмы, созданные во времена Второй мировой войны.
Международный театральный фестиваль им. А.П.Чехова. Справка>>
В спектакле три полноценные акта, как всегда у Мэтью Боурна, с впечатляющими добросовестными декорациями (художник Лез Боазерстоун): тут тебе и мост, и метро, и танцевальный зал "Кафе де Пари". Декорации на глазах у зрителей могут трансформироваться, съезжать таким образом, что отделят пространство грез от реальности.
Золушка – изгой в большой британской семье, дочь военного, который прикован к инвалидной коляске, у нее две сводные сестры и три брата, которые даны карикатурно. Мачеха похожа на злую ведьму с одной поправкой: хороша собой, однако, как и полагается по клише, стерва, к тому же прикладывается к бутылке.
Сестры пошли в маму – обозленные стервочки. Характер каждого из братьев отмечен какой-нибудь яркой краской. Один все время запускает самолетик, другой – переросток в пижаме и очках, в нем запоздало и не без некоторой маниакальности проснулся интерес к проблемам пола. Все они с радостью травят Золушку. Первый акт – дом, встреча Золушки с возлюбленным. Второй – бал в знаменитом кабаре, где она становится царицей кабаре, сцена любви, интимной близости, бегство домой, бомбежка, третий – госпиталь, в котором оказывается Золушка, а потом и ее возлюбленный пилот, где они случайно встречаются, чтобы уже не расстаться.
Примерно так Мэтью Боурн складывает свой сюжет, который мог бы развиваться с меньшей произвольностью относительно оригинала Перро, и тогда с большей внятностью. К примеру, туфелька – важный знак этой сказки, оказывается ненужной, хотя и вынесена на занавес. И в спектакле создатели стараются всячески подать серебряную пару бальных туфель на каблучке, но выглядит такая подача иллюстративно.
Сюжет с примеркой сестрами туфель, казалось бы, такой хореографический, игнорирован вовсе. Пилот (он занимает положение Принца), у которого ночью оставляет Золушка свою туфлю, носится с ней по темным районам Лондона, его даже избивают, но воры не зарятся на этот трофей.
Гид по Десятому театральному фестивалю им. Чехова>>
В госпитале, очнувшись, Золушка достает свою серебряную туфлю. Ей Боурн даже поставил номер, в котором она танцует, обутая на одну ногу. Влюбленные сложат при встрече в больнице и пару туфель, и свою счастливую пару. Такое решение не выражено хореографически, с театральной, сценической точки зрения весьма наивно, чего не скажешь, к примеру, про эпизод во втором акте, когда весь мужской состав участников бала очарован и восхищен Золушкой, явившейся в белом, украшенном серебром платье. Боурн ставит такой танец, когда к Золушке выстраиваются в ряд все кавалеры, и она одна танцует со всеми. Остроумная, оригинальная мысль хореографа!
Вместо Феи здесь Ангел, который управляет и сказочным сюжетом, и ходом всего представления. Он – дирижер спектакля, отделяющий мир грез, сна от реальности. Есть в спектакле и документальная хроника 40-ых, в которой учат, как спасаться от бомбежки, показывают кадры самой бомбежки, а потом в спектакле появляются наяву сцены из жизни военного Лондона с проститутками в метро, ворами и криминальными элементами на ночном мосту. Вся эта фактура сделана честно и тщательно, богато и качественно. Однако не покидает по ходу всего спектакля чувство, что музыка Сергея Прокофьева намного глубже происходящего на сцене.
Мнение автора может не совпадать с позицией редакции
